Многие знакомые спрашивают, почему в Чечне нельзя ходить на улице в шортах? Мне кажется, это можно объяснить обычным словом «уважение». Но уважение в кавказском понимании и в понимании «большой земли» - это абсолютно разные вещи. Просто мужчинам, как и женщинам, не следует показывать оголенные части тела. Хотя на деле женщины все равно находят способы продемонстрировать себя - например, носят длинные, но облегающие платья.
Я спокойно ношу джинсы. Бывает, конечно, когда гуроны свистят мне вслед и что-то говорят, но большинству людей все равно, во что ты одет. Гуроны - это те, кто с гор спустились и никогда женщину в брюках не видели. Дикие люди, это как раз они танцуют лезгинку на Красной площади. Как-то раз я ехала автобусом в Москву, и ко мне подошел чеченский парень-малолетка и говорит: «О, ты русская, пошли со мной в гостиницу». Для них в силу воспитания русская женщина - это *** (распутная женщина).
В Грозном мужчины в основном носят брюки или джинсы вместе с футболкой или рубашкой. Никаких маек - плечи должны быть закрыты. На ногах необязательно мокасины, не знаю, откуда взялся такой стереотип. В спортивных костюмах тоже не ходят - это считается для вайнахов неуважением. Выйти в спортивном костюме на улицу - то же, что и выйти в пижаме. Но я могу позволить себе такую роскошь.
Настоящий хиджаб здесь встретишь редко. Это же покрывало, которое прячет все тело, кроме рук и лица. В западном мире за хиджаб принимают традиционный арабский платок. До войны в Чечне их вообще никто не носил, только последние лет десять начали закутываться, причем часто хиджаб носят в сочетании с достаточно облегающим платьем. Обычно женщины в Грозном носят косынку и юбку ниже колена. А многие девушки, которые закутываются с ног до головы, делают это из-за дани моде - к религии это не имеет никакого отношения. Религиозная женщина, надев хиджаб, не может наносить косметику. У нее не должно быть макияжа и накрашенных ногтей. Это лицемерно по отношению к религии.
Молодежь вообще невежественна в вопросах веры. Многие просто фанатики, интернетные мусульмане. Я их спрашиваю: «Зачем пост Ураза в священный месяц Рамадан? Зачем ты ее держишь?» А мне отвечают: «Ну, предки держали, и я держу». Это неосмысленная вера, как дань традиции. Получается лицемерный пост: весь месяц ходите чуть ли не святые, не кушаете, не пьете, а зачем - не знаете. Но практически каждый с пеной у рта будет доказывать правильность своей религии, хотя мало кто живет по столпам истинного ислама. Во время Уразы Грозный вообще вымирает, днем на улице практически нет людей.
Множество адатов (адаты - это неписанные законы, их исполнение считается обязательным, а неисполнение наказуемо. По мере исламизации народов Кавказа к адатам стали добавляться нормы мусульманского теологического права - шариата) идут вразрез с исламом. Например, в исламе не принято танцевать и петь. Также неприемлем культ личности, и все же ни одно административное здание в Грозном не обходится без портрета первого президента ЧР Ахмата-Хаджи Кадырова, а также Владимира Владимировича. Зачастую к ним присоединяется и портрет самого Рамзана Ахматовича. Я в шутку называю их «Святая Троица»: отец, сын и Святой Дух. Также популярны кружки, брелоки, магнитики и прочие сувениры с портретом самого Рамзана. У нас и футбольная команда «Терек» стала командой «Ахмат». Был даже проект переименования Грозного в Ахмат-Калу. Это уже перебор. На моей жизни все эти вещи не сильно отражаются, но могу точно сказать, что в республике существует жесткая диктаторская система и открытая коррупция.
Личная жизнь и переезд
Впервые в Чечню я приехала летом 2015-го. Меня позвали в гости чеченцы, с которыми я имела честь вместе работать. Стереотипное мнение про республику навевало опасения: до поездки знакомые говорили мне, что в Чечне опасно, на улице стреляют, и творится беспредел. Но мое любопытство победило: я хотела посмотреть обычную жизнь чеченцев, а также увидеть своими глазами мечеть и высотки. В итоге я влюбилась в Грозный и его гостеприимство.
В городе очень чисто и аккуратно. Нет вызывающих неприятных личностей, и все одеты скромно. Чечня - на первый взгляд обывателя - гнетуще спокойный регион. Ничего страшного в республике не происходит, просто нужно соблюдать определенные правила поведения. На мой взгляд, это разумные нормы культуры и нравственности, которые, к моему глубокому сожалению, практически утеряны во многих городах нашей большой родины.
Грозный оставил о себе исключительно положительные впечатления, и я приняла решение о переезде. Знакомство с будущим на тот момент супругом (уже бывшим) произошло настолько неожиданно и красиво, я чувствовала себя счастливой и защищенной от всего мира. У нас с мужем не было официального штампа в паспорте, только некоторые религиозные договоренности. Говоря по-русски, мы жили в гражданском браке. Конечно, у меня были стереотипные представления о кавказских мужчинах, я думала, что буду чувствовать себя за ним как за каменной стеной. Он очень красиво ухаживал за мной: дарил много подарков, говорил красивые слова и давал кучу обещаний, которые остались просто обещаниями. Обещал и чуть ли не полет на Марс.
Женщины вообще всегда сидят отдельно. В присутствии старших, особенно мужчин, женщине нельзя брать на руки ребенка и целовать его. Нужно вести себя сдержанно, без проявления положительных или негативных эмоций. Все должно быть мило, корректно и без повышения голоса
Семейная жизнь оказалась не такой, как я представляла. У мужчины на Кавказе супруга должна сидеть дома и заниматься воспитанием детей. Работать она может только с разрешения супруга. При этом большое место в жизни кавказского мужчины занимают друзья и родственники, а на собственную семью времени практически не хватает. Мужчины обычно нет весь день дома, а когда он приезжает, всюду должен быть порядок, а дети накормлены. Если он приехал с друзьями, женщина должна накрыть на стол и уйти из комнаты. Она может зайти, чтобы что-то подать или убрать, но не может принимать участия в застолье. Женщины вообще всегда сидят отдельно. В присутствии старших, особенно мужчин, женщине нельзя брать на руки ребенка и целовать его. Нужно вести себя сдержанно, без проявления положительных или негативных эмоций. Все должно быть мило, корректно и без повышения голоса. На людях муж с женой общаются просто как друзья - никаких проявлений чувств.
Я с самого начала говорила мужу, что я не чеченка и не пятнадцатилетняя девочка, которую можно воспитывать. Я взрослая женщина со своими принципами, и я не могу моментально начать жить по вайнахским адатам. Навязывать мне традиции бесполезно, нужно сделать так, чтобы я сама захотела их соблюдать. А от меня что-то требовали, и я даже не понимала, что именно. Никто не подсказывал, как правильно себя вести, и я читала о традициях в интернете. Муж требовал их соблюдения, а сам никаких усилий не прикладывал, поэтому у меня не возникло желания продолжать отношения. Мне не хватило элементарной заботы, и мы тихо-мирно разошлись. Кстати, буквально полтора часа назад он мне звонил - мы иногда общаемся.
Чаще всего мы ссорились из-за того, что мужа не было дома. Отсутствие заботы и его самого сильно угнетало. Все остальное, в том числе соблюдение традиций, можно было решить. Вторая причина расставания - полный запрет общения с моими друзьями, знакомыми и коллегами. Не поощрялось заведение новых знакомств, тем более с мужчинами. Я оказалась практически отрезана от общества, хотя всегда имела активную позицию в жизни.
Я сложный человек и понимаю это. У меня есть принципы и цели в жизни. Я люблю путешествовать, а чеченское замужество это практически исключает. Ну раз в пять лет муж вывезет меня на море - и что, я должна быть рада, аплодировать в ладоши и целовать его во все места?
Жизнь и обычаи Чечни
После того как мы с мужем разошлись, я думала о том, чтобы уехать из Грозного, но ключевую роль в принятии решения сыграло воспитание, которое может получить в Грозном моя дочь: она недавно пошла в первый класс. В Чеченской Республике ребенок приобретает ценности, которые давно утеряны в нашем обществе, к сожалению, их сложно привить за пределами Кавказа. Например, уважение к старшим.
К Грозном еще сохранилось это понятие, в общественном транспорте всегда уступят место старшему, часто заплатят за проезд знакомый или знакомая, которых встретишь на остановке. А также традиция гостеприимства - она уникальна, за пределами Кавказа она отсутствует или чаще похожа на сочинскую: любой каприз за ваши деньги.
На улицах «большой земли» можно увидеть использованные шприцы и пустые бутылки даже на детских площадках, что абсолютно исключено в Грозном. Не скажу, что в Чечне нет наркомании или алкоголизма, но это не так массово и обозримо. Менталитет различается даже в республиках Северного Кавказа. Чечня и Ингушетия - это две единственные республики с полным запретом на алкоголь и ночных клубов (в 2016 году в Чечне закрылись все торговые точки по продаже спиртных напитков. - Прим. ред.) . В Грозном спиртное можно купить только в одном магазине с 08:00 до 10:00 и только русским. Если чеченец попробует, ему сразу дадут 15 суток только за намерение. Но, зная нрав Рамзана Ахматовича, я не считаю нужным рассказывать о конкретных случаях: это может негативно повлиять на репутацию Чечни.
Отношения между мужчиной и женщиной в Чечне
То, что в Чечне не принято разводиться, - это стереотип. Но да, женщине после развода действительно будет сложнее выйти замуж. Таковы традиции. Мужчине же жениться повторно совсем не сложно. У меня есть знакомый, который женился уже восемь раз. Хотя в прошлом году Рамзан приказал воссоединить разведенные семьи. Специальные комиссии приходили к мужчинам и ставили ультиматум: или ты идешь к жене и возвращаешь ее, или мы тебе по шапке настучим.
Дальнейшие отношения с чеченскими мужчинами я не рассматриваю. Вайнахам сложно иметь полноценный брак с женщиной другой веры, а я принимать ислам не планирую. Своему ребенку я дала полную свободу в выборе религии. Препятствовать в желании принять ислам я не стану. Не могу сказать, что в чеченских школах навязывается религия. Да, ученики разучивают молитвы и обязательно учат чеченский язык, но на результаты чаще закрывают глаза и ставят тройки. Даже директор школы, где учится моя дочь, не знает литературный чеченский.
Есть в Чечне и многоженство, никто не скрывает этого. Я знаю много полигамных семей, которые прекрасно и благополучно живут. В таких семьях все зависит от мужчины. Все его женщины должны быть равны
Русские в Чечне есть, но я с ними почти не общаюсь: как говорится, не то пальто. В Чечне все сидят в WhatsApp, и какое-то время я состояла в группе русских женщин Грозного. В основном в чате были жены военных, которые приехали сюда по долгу службы. Встречаются и девчонки, которые приехали по собственной воле и прекрасно живут. По крайней мере, показывают, что прекрасно живут. На самом деле, в плане отношений мужчины и женщины регион очень специфический. От мужчин исходит очень много лжи. Мужчина может соврать, что он не женат. Они чуть ли не с первого сообщения пишут: «Все, женщина, ты моя». Идешь по улице, подходит парень, спрашивает номер телефона. Если ему отказать, он тут же начнет тебя оскорблять.
Есть в Чечне и многоженство, никто не скрывает этого. Я знаю много полигамных семей, которые прекрасно и благополучно живут. В таких семьях все зависит от мужчины. Все его женщины должны быть равны. Если одной шубу купил, то и второй обязан купить. Если одной купил квартиру, значит, и другой. Так же обстоит ситуация с уделением времени. Ни одна жена не имеет право претендовать на время другой жены. Для своего бывшего чеченского мужа я была первой женой, а он хотел вторую, чего я, конечно, не понимала и была против. Но сейчас, думаю, я бы могла стать частью такой семьи.
Гостеприимство и спокойствие
К одинокой женщине в Чечне не должен ходить в гости мужчина. Но меня это не касается, я же не чеченка. Ко мне часто ходят знакомые чеченцы в гости, плюс я принимаю туристов со всего мира через каучсерфинг. У меня и по пять мужчин-путешественников одновременно ночевали. Для соседей такая картина, конечно, в диковинку.
В Чеченской Республике много хороших мест: Грозненское море, музыкальный фонтан, второй в мире после Дубая. Но я уже все исходила, и мне это не особо интересно. В плане инфраструктуры меня все устраивает. Везде есть банкоматы и терминалы. Хотя не хватает квалифицированных специалистов практически во всех сферах: начиная с медицины и заканчивая ресторанным бизнесом.
Главная достопримечательность республики - это гостеприимство и отношения между людьми. Например, туристам никогда не позволяют жить в палатках и приглашают в дом. Здесь никогда не оставят человека в беде. Чем смогут, тем помогут. Как-то раз мне пришлось срочно уехать, и гостей, которые должны были остановиться у меня, бесплатно приютил водитель, который просто их подвозил.
Я часто бываю в соседних республиках, и порой в это время у меня хотят остановиться туристы. Я без проблем оставляла ключи от дома у соседки или продавца в ближайшем магазине. Меня, конечно, спрашивали, не боюсь ли я, что меня ограбят. А я не боюсь: вас, если что, потом найдут. Порой я забываю закрыть входную дверь на ночь, и ничего страшного не происходит - регион спокойный.
Карьера
В Грозном я также работала в одной из крупнейших торговых компаний республики, но не совсем вписалась в коллектив. Во-первых, из-за того, что я русская, а во-вторых, потому что всегда говорю правду и в лоб, - а чеченцам это не нравится, им нужна корректность и похвала.
В Грозном много компаний, которые урвали денег во время строительства города после Первой и Второй чеченских войн. В свое время они легко заработали деньги, а сейчас их финансовая подушка кончается. Мое мнение таково: если в соседнем регионе откроются филиалы крупных торговых сетей, таких как «Леруа Мерлен», «Икея» и прочие, все местные компании разлетятся в пух и прах. В день мы совещались по четыре часа, и на одном из совещаний у меня не выдержали нервы: «Ребят, вас семь братьев, а я одна». Чтобы вы понимали: на утверждение обсуждение одного вопроса мы тратили по три-четыре дня.
Бизнес в республике, чаще семейный, что мне не очень нравится. Это примерно так же, как руководитель - трехголовый Змей Горыныч, и каждая голова желает своего. Идти в государственную структуру тоже нет желания. Я не хочу быть связана по рукам и ногам. Да, на госслужбе можно добиться квартиры, но тогда ты становишься рабыней Рамзана Ахматовича. Не лично, конечно, но через посредников. Все равно пришлось бы по каждому его чиху подскакивать. У нас тут жила девочка (речь идёт о журналистке, которая проводила свадьбу 17-летней Луизы Гойлабиевой и начальника РОВД Ножай-Юртовского района Чечни Нажуда Гучигова. - Прим. ред.) , которая работала на радиостанции. Недавно она уехала в Ижевск, хотя ей дали в Грозном квартиру. Не думаю, что она бы уехала, если бы здесь ей все нравилось.
Конечно, можно найти работу в Грозном, но я предпочла работать удаленно из дома. Обычный мой день связан с компьютером. Могу выбраться вечером по городу погулять, но это бывает крайне редко. Ну и занимаюсь ребенком: приготовить покушать, сделать уроки, вечером - семейная традиция, чай у соседки. Летом я практически не бываю в Чечне и путешествую.
С режимом Кадырова я не сталкивалась, на меня он не распространяется, и я чувствую себя абсолютно свободно. Национальной травли нет, если бы такое было, я бы дошла до Рамзана. Никаких историй про похищения я не знаю. Конечно, родственникам Кадырова позволено больше, чем другим. Многие мои знакомые приближены к нему. Порой они выражают мне свое недовольство. Но, понятное дело, со мной они могут так открыто говорить, а ни с кем другим не могут. Они понимают, что дальше меня это никуда не уйдет. А что они говорят, я не расскажу.
Возможно, я уеду из Грозного, но все-таки хочу остаться на Северном Кавказе. Мне очень нравится Нальчик, даже есть мысль о переезде, но в силу происходящего в настоящее время межнационального конфликта между кабардинцами и балкарцами я отложила эту мысль.
В марте власти Норвегии начали насильственно выселять из страны чеченских эмигрантов. 50 семей, включая женщин и детей, уже выдворены в Россию. Год назад так же поступила Австрия. Одна из причин депортации — агрессивное поведение переселенцев по отношению к коренным жителям страны, давшей им пристанище. Те же самые претензии предъявляют к выходцам из южных регионов и в самой России. Почему горячие кавказские парни, которые кичатся строгими правилами морали у себя на родине, «в гостях» ведут себя как в хлеву?
— Герман, чеченские парни в российских городах ведут себя, мягко говоря, вызывающе. Зачем?
— Беспредельничают чеченские мальчики—мажоры — дети высокопоставленных чиновников и богатых людей, золотая молодежь на джипах и «Ламборджини». Они всегда на виду и ведут себя по-хамски... В 20 лет откуда у него такая тачка? Кто он? Наверняка сынок какой-нибудь персоны. Он привык к вседозволенности у себя на родине и, приехав в Россию, точно так же живет по своим законам, точнее, без всяких законов. Потому что знает: если что, приедет папа, друг папы или родственник, помашет серьезными корочками, сделает звонки куда надо, проплатит, если надо, и любое дело сойдет с рук. Все видят: если что-то случилось с русским, ему не поможет никто. А на защиту юного выходца с Кавказа подтягиваются все резервы. Отсюда и исключительность, и неподсудность законам России.
Этих-то неприкосновенных в основном и видят в Москве. Парень из бедной чеченской семьи позволить себе Москву не может. А те, кто все-таки оказывается в столице, по-детски тянутся к мажорам: прокатиться по Тверской на заднем сиденье джипа, почувствовать себя крутым. Мажоры формируют из них свою свиту — бригады «шестерок». Они не могут сказать: «Мой отец богаче твоего в сто раз, поэтому ты должен мне прислуживать».
Они говорят: «Мы — с Кавказа, мы — братья, Кавказ всех победит, Россия под нами...». Они используют эти заклинания, чтобы создать вокруг себя ореол героя. Простоватые ребята из числа малоимущих соплеменников на это ведутся. И тут же: «Мы — ислам, Аллах акбар!». Какой «Аллах акбар», если ты пьешь водку?! Если ты дебоширишь и пристаешь к чужим женам? Какой ты в таком случае мусульманин и при чем тут вообще вероисповедание? Всего этого не было бы при жесткой политике властей — по отношению не к нациям, а к любым гражданам.
Совершил правонарушение — отвечай. А кто там у тебя папа, неважно. В реальности же дела заминаются по национальному признаку. Не так давно этим занимались вполне официальные лица вроде чеченского омбудсмена Нурди Нухажиева, который неоднократно вместе со своей командой выезжал на разборки туда, где, по его мнению, задевали честь чеченской молодежи. Это очень злило местное население и разжигало страсти. Лейтмотив у этих летучих бригад был такой: «Наши мальчики не могли сделать ничего плохого!» Почему не могли? Допустим, провинившийся «мальчик» живет в Ставропольском крае. Ну и что, что он чеченец? Есть местные российские правоохранительные органы, они разберутся. Кто уполномочивал омбудсмена выгораживать кого-то от имени этнической общности? И причем тут вообще национальные структуры? Натворили что-то какие-то парни — надо говорить не с землячеством, а с милицией и прокуратурой.
— Всех возмутила история, когда студент, сын бизнесмена, гонял на внедорожнике в Москве вокруг Вечного огня. Хотел оскорбить или выпендриться?
— Это те же мажорские штучки. На джипе же катался, не на «шестерке». Тот же «сынок» из тех, кто приезжает в Москву якобы учиться. Эти парни устраивают гонки-гулянки, а потом подваливают к преподавателю: «Слышь, ты, если не поставишь мне хорошую оценку, мой папа позвонит куда надо и тебя вышибут с работы». Чем больше им позволяется, тем больше они наглеют. Они ничего не хотят делать своими руками — ни учиться, ни работать. Зачем? Ведь если папа дает 10 тысяч долларов в месяц на карманные расходы, проблем нет.
— Ты сказал: «Чечня — последнее оставшееся в России настоящее мужское общество. Это мир мужчин». Почему сегодня Чечня рождает мужчин-разрушителей, а не тех, кто строит и развивает мысль?
— Сегодня в Чечне потерял ценность сам труд. Половина трудоспособного населения сидит без работы. И везде — страшное неравенство. Мысли такие: вкалывай хоть круглые сутки — не заработаешь даже на учебники своему ребенку. А у соседа, с которым выросли на одной улице, несколько машин, двухэтажный дом и 40 человек охраны. Он всем своим сыновьям на 16-летие покупает по джипу. Он чиновник, и он крутой. А ты ходишь с голым задом: При этом социальное расслоение чеченцам не свойственно — в горском обществе не было такой пропасти между богатыми и бедными. Для людей это жестокий психологический шок, что теперь ты никто, раб, а твой сосед — господин и пинает тебя, как солому под ногами. Идти в батраки хотят немногие.
— В России сосуществуют представители более 180 национальностей и этнических групп. Как бы то ни было, люди уживаются друг с другом. Почему только чеченцы противопоставляют себя всем? Почему они «вне системы»?
— Говорят, будто чеченцы не находят общего языка не только с русскими в России и в самой Чечне, но даже со своими соседями — ингушами, дагестанцами, кабардинцами, осетинами, что у них, мол, конф-ликт со всеми. Но это миф. Нация «кавказец» — собирательное определение, но единой «кавказской общности» не существует. Да, на Кавказе люди разной культуры и разных вероисповеданий зачастую не находят общего языка. Но вряд ли тут в особом ряду чеченцы. То же самое, например, наблюдается и в Ингушетии, и в многонациональном Дагестане, где в каждом районе своя национальность — аварцы, лакцы, кумыки — и иногда в соседнем ауле говорят на другом диалекте.
— А что происходит с чеченской культурой? У осетин есть Валерий Гергиев и Коста Хетагуров, у абхазов — Фазиль Искандер и Ксения Георгиади. У Дагестана — Расул Гамзатов, у Кабардино-Балкарии — Юрий Темирканов. А у Чечни?
— У Чечни культурная и этническая замкнутость. Хотя были известные чеченцы — танцор Махмуд Эсамбаев, композитор Аднан Шахбулатов. Есть и сейчас — писатели Канта Ибрагимов, Султан Яшуркаев, поэт Апти Бисултанов. Правда, два последних сейчас творят в эмиграции — в Европе. И это неудивительно: из 3 млн. чеченцев только 1 млн. живет у себя на родине. Остальные — в России или за рубежом. Быть национальным писателем в самой Чечне и даже чеченским писателем в России сегодня трудно: того нельзя, этого нельзя — нет свободы слова.
— «Надо быть богатым, а не умным. Будут деньги — остальное купим». Это психология всего Северного Кавказа?
— И большей части России тоже. Но шоковые реформы 90-х отозвались в той же Чечне по-своему. В чеченском обществе нет механизма противодействия «скромному обаянию» капитала. У людей отсутствует иммунитет против власти денег. Это проблема для всех народов нашей страны, но особенно для малых, окраинных. Сбиты все нравственные ориентиры. Осталось только одно: «Главное — деньги, а не труд». То есть работать не надо, учиться не надо, быть нравственным и соблюдать законы необязательно. В этом смысле мы как чукчи: водку завезли — и повальное пьянство. Роскошь на нас действует точно так же.
— Так кто кого сейчас угнетает: русские чеченцев или наоборот?
— У каждого своя правда. У русских тоже есть мажоры, которые, правда, не приезжают из Москвы в Грозный. Но вопросы все равно остаются. Почему у чеченцев всегда претензии к России, только иногда — к власти в собственной республике и никогда — к себе самим? Это относится и ко всему российскому народу, которого какие-то злые исторические силы вечно гнетут. У нас общая беда: кажется, что все вокруг виноваты — нас обижают, а мы сами хорошие. Психологическая компенсация как реакция на несправедливую жизнь. И признак того, что пора избавляться от инфантилизма.
Досье
Герман Садулаев родился в 1973 году в селе Шали Чечено-Ингушской АССР в семье чеченца и терской казачки.
Могу Вам мою историю в копилку. У меня-то вариант "лайт" потому что дело было чертову прорву лет назад (еще до чеченской войны) и парень был по маме белорус, по папе - получеченец-полутатарин, жил в Душанбе, который в те времена был достаточно "белым" городом, да и лет нам было немного. Потому и подзабыла уже.
Но тем не менее, схема те же. Парень - красавец, ухаживал на диво красиво, тут же познакомил с родителями и вообще привез к себе жить и представлял чуть ли не невестой (познакомились в экспедиции). Я слегка офигела - шозафигня, я же как бы просто так, в рамках курортного романа, да и повода особого не давала. Но...чел благополучно укатил на дежурство (на метеостанции, на пару недель), оставил меня жить у себя дома (???) и предварительно сдал мой билет на сомолет домой - мол, никуда ты не уедешь. Может, помните, как тогда "легко" было купить билет на самолет. Я сидела в непонятках, когда ко мне подошла его мама (помните, да, что жил он с родителями?). Грит, а какие у тебя планы и вообще что происходит. Я - ??? Она - собираетесь ли вы пожениться?
Я - ??? А то мол, отец строгий, спрашивает, шо за девушка и что она тут делает. Я - да мы вообще в спортивной экспедиции познакомились, ну как бы роман закрутили, но ничего серьезного, и приехала я вообще город повидать, а он предложил у него остановиться. какая невеста, вы че? Она: потому что у него есть девушка (допустим, Света), в пригороде живет, они встречаются уже пару лет и если ты не в курсе - у нас Азия и с этим очень строго: если парень с девушкой встречаются, но он на ней не женится - то она считается опозоренной и ее будут воспринимать как...гулящую.
Я вооьще охренела - грю: да я вообще ни при чем, я не я и хата не моя, я домой хочу, а он мои билеты сдал и уехал. Она вздрохнула - мол, ну к нему не дозвонишься, а вы решайте. Я клятвенно пообещала свалить тотчас же, попросила ни в коем случае никому не говорить там из соседей и прочее - хотя со всеми соседями меня тож познакомили... Срочно позвонила друзьям его. Друзья у него были отличные: бывшие одноклассники, настоящий "интернационал молодежи": один русский, один таджик (очень интеллигентный), еврей, татарин...в общем пестрая орда, но ребята отличные. Собрали они совет, решили, что имярек - расп.здяй и п.здобол, подруга у него вроде и правда есть, но ОНИ о ней мало знают (нифига так для девушки с которой встречается пару лет?), а до дому добраться мне помогут. Один как раз перегонял грузовики в Тюмень, с ними и добралась до Челябинска (тоже то еще приключение!), а оттуда уже легче было добраться домой. Хорошо хоть друзья попались такие...настоящие друзья.
Но вот как оказалось - национальные признаки налицо.
The Village поговорил с чеченской девушкой, переехавшей с родителями в Москву, о том, почему чеченская молодёжь консервативнее своих родителей и как одеваться, заниматься спортом, выходить замуж, предохраняться, если ты - мусульманка.
О жизни в Чечне
Мы переехали из Чечни, как и большинство семей, во время войны - мне было три года. Папе предложили работу в Казахстане, и дюжину лет мы прожили там. Я ходила в местную школу, там почти все дети были русские. Потом по семейным делам мы вернулись в Чечню. Отец решил, что детям полезно знать свои корни.
В нашем родном городе и в послевоенное время, и по сей день нет нормальных школ. Все профессора и образованные учителя во время войны уехали, а осталось в основном сельское население. Нет ни домашних заданий, ни толком занятий, а учителя часто сами делают ошибки. Ребята заняты чем угодно, но только не учёбой: девочки думают о свиданиях, у парней своё на уме.
Но везде есть свои минусы и плюсы. Один из плюсов - менталитет. В Чечне всё прилично: никакого мата или грубостей от окружающих вы не услышите, особенно от девушек. Но первое время мне всё равно было очень тяжело, особенно из-за отношений со сверстниками. Долго не могла найти себе подругу: мне было совершенно не о чем с ними говорить.
Уже в восьмом-девятом классе все девочки - потенциальные невесты, к которым присматриваются те, у кого есть сыновья или племянники. К 10-му классу тебе уже все начинают намекать. Но и девушки сами не против: ходят на свадьбы знакомых, где к ним присматриваются. Думаю, это связано с тем, что молодым людям в Чечне толком негде знакомиться. Клубов, как в Москве, нет, поэтому отношения выстраиваются по устоявшимся традициям.
О семейных традициях
Мы переехали в Москву несколько лет назад. Сначала моему папе предложили здесь работу, а потом я поступила в московский вуз и переехала к нему. Остальная моя семья живёт в Чечне, и мы периодически их навещаем. У меня не было никаких проблем с адаптацией, потому что мы долго прожили в Казахстане. Единственное, что для меня было странным, - в Москве все куда-то вечно торопятся.
У меня очень консервативная семья, поэтому мы соблюдаем многие традиции. Есть, правда, совсем старые обычаи, которым уже мало кто придаёт значение. Например, пока отец не сядет за стол, остальные не могут есть: у нас такого в семье нет. Бывают особые праздники, когда сперва едят мужчины, потом дети, и последними - женщины. Но это связано скорее с тем, что надо успеть всех покормить, а места не хватает.
В моей семье всё строго, но доверительно. Если у тебя какие-то проблемы, то всё решается через мать, которая уже потом говорит с отцом. У меня, как и во всех чеченских семьях, строго ограничены гулянья. Если из-за учёбы или по другой уважительной причине я задерживаюсь допоздна, то, как правило, за мной приезжает папа.
Могу задержаться с подругой до 20 часов. Один раз летом я не усмотрела за временем и задержалась до 21 часа - ох и влетело мне потом! Но что поделать? Темно, да и нельзя у нас. Хотя девушки в Грозном выходят с братьями и поздно вечером. С родными можно хоть до ночи.
Я могу приводить домой только своих подруг, но не молодых людей. У нас девочки и мальчики, родные родственники, принципиально живут в разных комнатах. Это связано больше с созреванием: мальчики не должны знать, как там всё у девушек. Не будешь же ты при брате переодеваться?
Я очень религиозный человек, но не фанатик. Как и большинство, соблюдаю Рамадан лет с 12. Первый раз было три дня, а с 15 лет я держу Рамадан весь месяц. Это обязательно для каждого мусульманина, если ему позволяет здоровье. Соблюдать Рамадан и делать пять раз в день намаз - не самые сложные вещи.
Я не хожу в мечеть, обычно молюсь дома. Это связано с удобством: мне необходимы некоторые вещи, одежда. Поэтому лучше я приду домой после учёбы и сделаю несколько намазов подряд. При этом дома я могу молиться рядом со своим братом. Единственное время, когда нельзя молиться, - во время менструации.
Сейчас в интернете и на телевидении очень много откровенной рекламы, фильмов с эротическими сценами. Каждый сам решает, смотреть такое или нет. За этим не следят. Просто ты не можешь смотреть такие фильмы с родителями, родственниками или своим парнем. Возможно с сестрой, если она близка тебе, или с подругой. Это запрещает не менталитет, а религия. Но и в вопросе религии никто не следит за тобой, это дело совести. Нужно самому понимать, что плохо и не дозволено, а что нет.
О чеченском WhatsApp и ИГИЛ
Конфликтов в Москве у меня не возникало. В меня никто не тыкал и не шептал за спиной, мол, «понаехали». Бывают, конечно, шутки в мою сторону. «У неё братья - снайперы на крыше. Говорить с ней нельзя, не садись рядом» - что-то такое говорят в университете, но я отношусь к этому с иронией. По мне, национальные конфликты - самые глупые.
Все чеченцы в Москве знают друг друга через одного. Все стараются общаться, встречаться, особенно молодёжь. Чеченцев можно встретить чаще всего в торговых центрах: например, в «Европейском», «Афимолле» или «Фестивале». Старшее поколение ходит в разные рестораны.
В университете все чеченцы общаются друг с другом. Если ты увидела в потоке чеченку, то вы по-любому будете общаться. Все думают, это потому, что мы другие национальности за людей не считаем, но это не так. Куда проще общаться с человеком твоего же менталитета и мировоззрения: не придётся объяснять миллион непонятных правил.
Конечно, у нас бывают конфликты между собой, но, если случаются какие-то неприятности, чеченцы держатся очень сплочённо. Существует предубеждение, что если тебя кто-то обидит, то сразу приедут разбираться твои чеченские братья. Честно говоря, доля правды в этом есть. Если парень-чеченец знать не знает девушку-чеченку, но видит, что с ней происходит конфликтная ситуация, он за неё заступится. У меня была смешная история на первом курсе: ко мне подошёл мальчик-чеченец с другого потока и произнёс целую речь. Сказал, что, если кто-то меня обидит, надо сразу обращаться к нему.
Среди чеченцев очень популярен WhatsApp - он есть практически у всех. Приложением активно пользуются женщины и девушки, потому что WhatsApp - главный источник информации и сплетен. В остальном чеченцы, как и остальные жители нашей страны, сидят в «ВКонтакте». Те, кто уехал из России, - в Facebook.
Я знаю, что многие молодые ребята, чрезмерно увлечённые религией, относятся положительно к ИГИЛ (в 2014 году Исламское государство было признано террористической организацией, а её деятельность на территории Российской Федерации была запрещена). Они считают, что поехать в Сирию - хорошо, нужно бороться, защищать своих братьев по вере и свою религию. Значит, это джихад. Но они почему-то не помнят о словах пророка Мухаммеда (с.а.в.), что в исламе «рай под ногами матери» (видимо, подразумевается притча о мужчине, который спросил у пророка Мухаммеда, стоит ли участвовать в военном походе. Пророк, узнав, что у спрашивающего жива мать, сказал: «Иди к ней и будь неотлучно с ней, воистину рай - под её ногами»). Без разрешения родителей делать такие вещи - огромный грех.
Я отношусь ко всему этому негативно. Лично видела, сколько слёз льют матери тех ребят, которые уехали в Сирию, - оттуда часто возвращают их трупы. Поступок студентки МГУ мне совершенно непонятен.
О запрете на пижаму и любви к YSL
Мы не носим брюки: cчитается, что это мужская одежда. Поэтому мы не надеваем пижамы или джинсы. Есть чеченские семьи, в которых можно девочкам в пижамах по дому ходить, но в моей - нет. Наш отец запретил носить нам брюки лет в 11. Я могу ходить дома в домашнем коротком платье, это отец разрешает. А если на улице холодно, надо надевать тёплые колготки. Вообще, у меня есть одна пара штанов для зимы. В сильный мороз я их надеваю на улицу, и то - когда папа не видит.
В моём вузе есть физкультура, и я на неё хожу. Но есть мусульманки, которые не ходят: просто проплачивают или делают справки. В Чечне во многих школах девочек физкультурой особо не напрягают. А в Москве всё зависит от отца, от мужчины: считает ли он это нормальным. Если не разрешает, то берут девушке справку.
У нас в школе мальчики и девочки занимались вместе, но девочки особо не участвовали - сидели на скамейке. Потом появился один преподаватель советской закалки, который заставлял девочек хотя бы играть в волейбол или теннис. Многие девочки занимаются спортом до седьмого-восьмого класса, а потом всё - нельзя. На занятия физкультурой девочки надевают юбки или лосины спортивного плана, а поверх - длинные туники.
Настоящая чеченка должна одеваться без понтов. На первом месте - скромность, воспитание: именно это и надо подчёркивать. Обязательна юбка ниже колена (хотя сейчас редко кто так ходит), закрытые плечи и платок на голове. Вообще, я считаю, надо носить большие красивые платки, которые выглядят благороднее, чем косынки, как у доярок. Нас такие «треугольники» заставляли носить в чеченской школе.
В Москве я встречала по-разному одетых девушек: кто-то любит спортивный стиль (юбка с кроссовками), кто-то в чёрном, есть те, кто предпочитает более классический наряд. Среди чеченок очень популярен дом моды Etro. Пять лет назад стали открываться всякие чеченские фирмы, одна из самых известных - Firdaws. Самое главное - чтобы одежда соответствовала правилам, а так многие одеваются в той же Zara. Я заметила, что девушки любят сумки Louis Vuitton.
А сумки Yves Saint Laurent - у каждой второй чеченки.
Образ чеченки и мусульманки - разные вещи. Чеченка своим внешним видом показывает скромность и благородность, но при этом одевается современно.
А хиджабом ты не можешь показать моду и современность. Это, наоборот, такая вещь, которая прячет тебя от внешнего мира, потому что Коран предписывает женщинам «прикрывать свой аурат» - всё то, что может вызвать какие-то плохие мысли.
В Чечне сейчас есть ужасная мода: девушки покупают яркие вещи и носят безумное количество макияжа. Ты проходишь мимо них и не можешь не посмотреть, а это уже противоречит самой идее хиджаба. Свою красоту ты можешь показывать семье, а целиком - только мужу. Надевая хиджаб, ты можешь только чуть-чуть подкрасить глаза. Никаких накрашенных губ - это уже грех: ими ты вызовешь порочные мысли.
О свиданиях
Моя мама воспитывалась в соответствии с адатами (доисламские обычаи и народные юридические практики), и меня она растила по ним. Поэтому я стараюсь соответствовать канону чеченской девушки, несмотря на новые веяния. Парни сейчас очень расстроены тем, что большинство девушек ведут себя неподобающе. Во времена моей мамы девушки не вздумали бы грубить мужчине, а сейчас многие чеченки могут ответить так, что мало не покажется.
В послевоенное время все разъехались из Чечни по разным городам и странам, и девушки воспитывались вдалеке от родины, впитывали другой образ жизни. Если сейчас на них посмотреть, то сразу и не скажешь, чеченки ли они. Поэтому у многих парней включается опекунство: так они пытаются сохранить образ чеченской девушки, которая не должна разговаривать с посторонними, а должна быть скромной и неприкосновенной. При этом нельзя быть высокомерной, надо вызывать уважение.
Раньше чеченские девушки вообще не выходили за порог своего дома - с ними можно было познакомиться, только когда они шли к роднику за водой. Моя мама уже могла выйти на свидания. Это не значит, что можно было держаться за руки. Всё сдержанно: гуляли на расстоянии метра в сопровождении сестры или подруги девушки. Конечно, пара могла отойти поговорить. Мама могла выйти к одному, ко второму.
Классический сценарий того, как складываются отношения между чеченскими парнем и девушкой, сейчас такой. Парню нравится девушка, он достаёт её номер и зовёт на свидание. В Чечне все знают, что девушка может общаться с другими парнями, только пока она не замужем, в поиске. Когда у пары уже всё серьёзно, девушка не должна больше ни с кем общаться. В Москве нравы строже: даже если общение только началось, парни очень категорично относятся к твоему общению с другими молодыми людьми. Сейчас молодые люди гуляют, но на большой дистанции друг от друга. Подходить близко к девушке не просто некрасиво, а запрещено по адату. Даже будучи супругами, вы не должны прилюдно выражать свои эмоции и чувства: отношения - не для публики.
Даже если ты встречаешься с молодым человеком очень долго, до брака секса у вас быть не может. Это запрещено и в исламе, и по адатам. Даже сегодня недевственницы рассматриваются как второсортные невесты. Если парень уважает себя и свою семью, он никогда не возьмёт в жёны такую девушку. Если девушка уже побывала замужем, на неё спрос падает. Но если женщина овдовела и хранит верность умершему мужу, её очень уважают.
Я дружу со своей мамой, но не настолько, чтобы обсуждать с ней свою личную жизнь. Мне кажется, напрямую такое обсуждать неприлично. Могу намекнуть, но не больше. Для меня секс до брака недопустим. Как и раньше, добрачный секс в Чечне очень строго осуждается. Лет двадцать назад за такое мог убить и собственный отец. Может быть, для кого-то это дико, но нас так воспитывают с детства. Вести вольный образ жизни - значит оскорблять честь своей семьи, а это большой грех.
О замужестве
Замуж я смогу выйти только за мусульманина. Но я не осуждаю тех, кто выходит замуж за нечеченцев. Для меня важнее религия, чем национальность. Мой отец, очень консервативный человек, скорее всего, настоит на том, чтобы будущий зять был всё-таки чеченцем. Я хочу традиционную семью, но без экстремизма. Хочется, чтобы я и мой будущий муж смотрели в одном направлении, чтобы у нас была общая цель, он разделял моё мировоззрение.
Поколение моего отца - те, кому около пятидесяти, - больше придерживается адатов, чем религии. Жёны, сёстры, мамы могут ухаживать за мужчинами, нести всё на себе, а у мужей - любовницы. Жена страдает, но молчит - этого я не могу понять. Для моих сверстников ислам превыше всего, у них более уважительное отношение к женщинам.
Нормально выходить замуж в 20–23 года. Раньше выдавали девушек моложе 18 лет. Если не вышла замуж в 25, то тебе уже идут предложения от мужчин 30–40 лет. Если тебе уже 30, то выйти замуж тяжелее: часто такие женщины выходят замуж за разведённых или вдовцов 40–50 лет. Меня родители не торопят: мама хочет, чтобы я сама выбрала и время, и человека. Конечно, они тоже будут смотреть: нормальный ли он, из хорошей ли семьи. Но они сами знают, что я плохого человека не выберу. Со мной ничего не сделают, если я не выйду замуж. Но родители будут расстроены: всё-таки замужество и дальнейшее благополучие дочери - счастье для любой мамы.
О многожёнстве и свадьбе Луизы
Говоря о многожёнстве, надо понимать, что есть те, кто воспринимает ислам правильно, и те, кто трактует его под себя. Некоторые мусульмане (преимущественно в Дагестане) берут себе вторую жену, чтобы люди не тыкали в неё пальцем, как в любовницу. Потому что в исламе нельзя иметь женщину на стороне, это карается очень строго - грех. В исламе многожёнство разрешено только в том случае, если ты по-настоящему религиозный человек и сможешь в равной степени осчастливить своих жён. Это тяжело.
К женитьбе 17-летней Луизы Гойлабиевой и Нажуда Гучигова, человека Кадырова, я отношусь неоднозначно. Я ещё понимаю разницу в 15 лет между супругами, когда, например, женщине 40, а мужчине - 55. Женщины раньше стареют, и это будет выглядеть нормально, тем более с возрастом. Но когда между людьми такая большая разница? Бесспорно ясно, зачем ему такая молодая женщина.
Разница в возрасте меня смущает так же, как и тот факт, что это вторая жена. Хотя бывают разные ситуации. Например, у тебя уже есть молодая жена и ты берёшь себе какую-нибудь вдову постарше под крыло из благородных целей.
А тут понятно, из каких целей. Никак не могу это оправдать. Даже если там есть какие-то чувства, мне кажется, девочка очень наивна: повелась на деньги, статус. Видимо, не думала, что всё так далеко зайдёт.
Свадьба Луизы была не по традиции. Мы не ходим в загс. Все мои знакомые говорили: «Они бы ещё „Горько!“ кричали». Всё это - политический ход. И лицо невесты убитое, как на похоронах, - это чересчур. Даже западные страны уже знают об этой ситуации.
Я много раз была на традиционных чеченских свадьбах. По чеченскому обычаю невеста на свадьбе не должна проявлять никаких эмоций: замужество для неё означает разлуку с домом. Это, по сути, печальное событие, и сторона невесты ничего не празднует, они выдают невесту. Празднует сторона мужа.
В чеченских обычаях не парень делает предложение, а девушка. Она даёт кольцо или какую-то свою вещь как обещание, что ни за кого больше замуж не выйдет.
А если потом передумала и собралась замуж за другого, первый может прийти и забрать тебя, предъявив эту вещь. Родственники уже ничего не смогут сделать: сама виновата, раз пообещала. Иначе роняешь честь семьи.
При помолвке обычно кто-то из старших - брат или отец - приходит в дом девушки, разговаривает с её отцом, сообщает о намерениях. Как правило, отец девушки не в курсе её отношений, если ему жена не рассказала. Напрямую отец и дочь тему никогда не обсуждают. Если у меня появится молодой человек, я не буду говорить отцу: нельзя, некрасиво.
О контрацепции и разводах
После выхода замуж всякое общение женщины с другими мужчинами полностью прекращается. Только лет через десять возможны какие-то разговоры.
По адатам, женщине положено молчать и слушаться мужчину. Жена должна советовать и помогать, быть опорой, но последнее слово - за её мужем.
Есть несколько вариантов поведения чеченской жены: либо она даёт понять, что всё решает мужчина, а она на втором плане, либо она манипулирует мужем, но выглядит это так, будто он опять главный. В семьях бывают и партнёрские отношения, и все вопросы решают совместно.
Разводы в мусульманском праве не практикуются. О них не может быть и речи. Если у тебя какие-то проблемы в семье, надо терпеть и не жаловаться. Раньше женщин даже били - в старшем поколении особенно много таких историй. Сейчас это тоже иногда встречается. Если тебя избил муж, это не афишируют. Раньше вообще это ни с кем не обсуждали и жили дальше с таким мужчиной. Если совсем всё плохо, ты можешь вернуться обратно в семью. Но если ты выходила замуж без одобрения родителей, тебя не примут назад: сама виновата. У нас браки редко кто оформляет в загсе, поэтому формально нет проблем с разводом. Но если вы зарегистрировались, ты можешь уйти в свою семью, не подавая заявление.
Предохраняться или нет - личное дело каждого. Сейчас молодые и адекватные люди пользуются контрацептивами. В исламе на это, насколько я знаю, запрета нет. Главное - чтобы всё происходило в браке. Не обязательно, чтобы в семье было 20 детей: пусть будет один, но хорошо воспитанный. В исламе всё очень просто и логично, а хорошее не запрещается. Просто некоторые люди усложняют сам ислам.
В исламе беременная женщина и мать имеют огромное значение. Аборты запрещены, но в Коране есть оговорки. Аборт разрешён, например, если беременность угрожает жизни женщины. Если срок немаленький, женщина может собой пожертвовать - и будет в раю за такой поступок.
В случае, если ребёнок может родиться инвалидом, аборт категорически невозможен: на всё воля Всевышнего, ребёнок может выздороветь. И если родился инвалид, значит, это испытание от Всевышнего и нужно пройти его достойно. Инвалид тоже имеет право на жизнь, и сделать его счастливым, по исламу, тоже возможно.
Жена должна советовать и помогать, быть опорой, но последнее слово - за её мужем. Если у тебя какие-то проблемы в семье, надо терпеть и не жаловаться
О карьере
Испокон веков считалось, что вся ответственность за семью лежит на мужчине, поэтому раньше чеченские женщины не работали. Считалось, что если женщина хочет работать, значит, её муж недостаточно обеспечивает. Мужчины чувствовали себя за это униженными.
Сейчас всё изменилось, и у наших женщин появилась возможность работать. Всё зависит от твоего желания, а парни к этому относятся спокойнее. Конечно, мужчинам хочется, чтобы дома было уютно, и поэтому дом всегда на первом месте. Ты можешь работать, но в доме всё равно должно быть всё приготовлено и убрано. Муж, приходя с работы, не должен думать ничего плохого.
Я сейчас учусь и в будущем планирую работать по специальности. Надеюсь, что человек, с которым я захочу связать свою жизнь, будет не против. Я считаю, что работа должна быть для души, а не ради денег. Чеченские девушки учатся самым разным специальностям, но главное при этом - не выходить за рамки приличия. Журналистом чеченская женщина вполне может стать.
Есть профессии, о которых чеченские женщины десять лет назад и подумать не могли. Например, работа моделью в чеченском доме моды. Там нет ничего такого, как в мировой модельной индустрии, но раньше и это казалось нереальным. Сейчас вообще появилось очень много талантливых чеченцев-фотографов, художников, творческих людей. Прежде это казалось странным: мол, ты чеченец и занимаешься таким. У нас на родине даже не принимали великого Эсамбаева (Махмуд Эсамбаев - чеченский артист балета, актёр и балетмейстер).
Сейчас чеченские мужчины заинтересованы в образованных жёнах. Может, кому-то и проще купить своей женщине диплом, чтобы она меньше времени тратила в вузе. Но обычно мужчина только за, если девушка получает высшее образование.
Ваха Усманов, инженер (имя и фамилия вымышленные)
— Ты живешь в Москве больше двадцати лет. Кем ты себя ощущаешь: москвичом, московским чеченцем, просто чеченцем?
Конечно, я — чеченец. И, конечно, я — москвич. Но я понимаю, что ты хочешь спросить: есть ли разница между московскими чеченцами и теми, кто живет в Республике?
Здесь нужно оговорить: мы рассуждаем о нынешних временах, а не об СССР. Потому что, когда я приехал учиться в Москву, а это было в середине 80-х, все было по-другому. Я после армии поступил в университет, мною вся родня гордилась. Я поступал как армеец, а не по национальной квоте. Моим сокурсникам было глубоко все равно, откуда я. С Кавказа, и ладно. Никто дагестанцев от нас не отличал. Были сложности как у всех провинциалов: огромный город, новые люди, было трудно учиться жить в другой бытовой культуре. Я подчеркну: бытовой. Потому что тогда была и общая культура. И речь не только о литературе и кино, а о том, как себя вести.
— Что ты подразумеваешь под «бытовой»?
Элементарные вещи: у нас совершенно другие традиции общения, например, со старшими. Меня первое время просто убивало, когда я видел, что мои однокурсницы курят при своих родителях, спорят с ними.
Да и общение со слабым полом у нас иное. Точнее, тогда было так. Как сейчас в Чечне у молодежи это происходит, я не знаю.
— Ну, давай вернемся к ощущениям твоим…
Так вот, несмотря на, как тогда говорили, «единый советский народ», я всегда знал, кто я. Не хочу говорить про войну и все, что с ней связано, извини. Но я живу в Москве 28 лет. Это мой город. Я знаю тут все пробки и весь центр. Меня, как любого москвича, дико раздражают плитка собянинская и мигранты.
— Подожди, мигранты откуда? Из Средней Азии или твои соотечественники?
Да все те, кто ведет себя здесь не так, как обычный житель мегаполиса. Ты думаешь, если меня подрезает кавказец на тонированной девятке, я думаю что-то отличное от тебя в этой ситуации? Да, я не буду орать: «В своем ауле так води», но, поверь, так же бесит.
И когда возмущаются тем, что баранов в праздники на улице режут, я на стороне тех, кто возмущается. Отмечай, режь — но только там, где можно, чтобы не мешать другим.
— Ты часто ездишь в Чечню? Как ты себя там чувствуешь?
Давно не был. Так обстоятельства складываются.
— Ощущаешь ли ты негативное к себе отношение, когда люди узнают твою национальность? Тебе приходилось сталкиваться с открытой неприязнью из-за того, что ты чеченец?
Опять-таки, дели вопрос на СССР, на 90-е и на нынешнее время. Про Союз я сказал. В 90-е было странно. Мои друзья-нечеченцы, а таких большинство, старательно делали вид, что ничего не происходит, — никогда со мной о войне не говорили. Доходило до смешного. На какой-то вечеринке выхожу покурить — там все бурно обсуждают захват в Буденновске. Мой приятель, видя меня, тут же прерывается и изрекает: «У бандитов нет национальности».
Еще была ситуация в бане. А я париться хожу раз в неделю в одно и то же время. Ко мне все привыкли, откуда я — не спрашивали. Сидят мужики в парилке, об армии спорят. Я тоже ввязался и в разговоре сказал, откуда меня призвали. Молчание было минут пять. Они все переваривали, что за эти годы наговорили про Чечню и Кавказ вообще. Я говорю: «Расслабьтесь, мужики, ничего нового вы мне не сказали». Посмеялись, конечно. Но теперь стараются на скользкие, как им кажется, темы при мне не болтать.
На работе все знают, откуда я. Там никогда, даже во время «Норд-Оста», никакого лично к себе негатива я не чувствовал.
Честно говоря, и с незнакомыми тоже. Может, потому что у меня акцента нет. Хотя явно имя и фамилия кавказские. Но нет, врать не буду, я правда не сталкивался с откровенным страхом или неприязнью из-за своей национальности.
— Мы все читаем про «стреляющие свадьбы» и поведение гостей с Кавказа. Почему твои соотечественники так демонстративно дико себя ведут в столице?
Послушай, это малолетки. Если я тебе сейчас начну приводить примеры русских подростков с банками коктейлей, орущих матом у моего подъезда, ты скажешь — это другое дело. И правда, другое. Прости, но к быдлячеству своему привыкаешь. То есть мне вот недавно в электричке пришлось за шкирку двух малолеток вытаскивать — пьяные были, ругались так, что уши вяли. Но этот тип поведения москвичам знаком.
Другое мнение: история отношений России и Чечни на протяжении последних лет ни имеет никаких, даже притянутых за уши аналогов. Любая попытка представить в истории что-то хоть отдаленно похожее лишь подчеркивает абсурдную уникальность российско-чеченской ситуации. ()
А «стреляющие свадьбы»… Я это дикостью не назову, просто это в городе неуместно. Опять-таки вопрос культуры. Аборигены ходят голые где-нибудь в Африке — ты же не назовешь их некультурными? Это другая культура. Беда в том, что приехавшим в Москву юнцам никто не объяснил, как надо себя вести.
У меня аж зубы скрипят, когда я вижу «своего» в спортивных штанах где-то на Манежке. Но это поколение, выросшее уже после Советского Союза. Они же толком и не учились там. Выросли же во время войны. Со всеми атавизмами этой войны и с изломанной психикой «детей войны».
Опять же, московские чеченцы так себя не ведут.
А стрельба… На Балканах на свадьбах и крестинах палят будь здоров. Традиции такие. Я, кстати, не помню, чтобы в моем детстве кто-то стрелял. Не уверен, что и на Кавказе много таких праздников — с залпами. Это для меня тоже непонятно, хотя их мотивация ясна — для куражу.
Ты учти еще одно — алкоголь. У нас раньше была малопьющая нация. Точнее, пьющая вино. Хотя и самогон, и коньяк — все было, но как-то в меру. Про наркотики во времена своей юности я вообще не ведал.
Не буду голословен, не знаю, как с этим дела в Чечне обстоят. Но сам был неоднократным свидетелем: приезжают учиться сюда молодые, и постепенно начинаются и алкоголь без меры, и трава. А пить не умеют совсем, ну и понеслось...
— При тебе коллеги это обсуждают?
Да. Я им говорю то же, что тебе сейчас.
— Есть ли в твоей жизни какие-то ценности, которых не понимают твои русские коллеги и друзья? Ты их объясняешь? Отстаиваешь?
Ну, ценности, наверное, у меня общечеловеческие. Разница в традициях и менталитете есть. Но давай так: я говорю про себя лично.
У нас жесткое табу на публичное обсуждение и ведение разговора на тему полов и половых отношений. Даже в сугубо мужской компании на это вето.
Ну и третье: отношение с родителями, со старшими и вообще семья. Вот моя жена, когда приезжают мои родственники, молча им подает на стол и уходит к себе в комнату. Но это не более чем традиционное поведение. Хотя когда мы дома одни или с друзьями, все иначе.
И вот по всем этим трем пунктам мне приходится страшно спорить со своими русскими друзьями. Они не понимают этого, а принять не хотят. Мои объяснения, что так принято, что это обычай как обычай, например, что невеста не присутствует на собственной свадьбе, не действуют.
Но я уже привык к таким вопросам и недоумению, типа: как же так, ты с нами выпиваешь, почему ты, взрослый, образованный человек, не можешь поступать в присутствии родственников как хочешь. Да дело в том, что я хочу, чтобы им было комфортно! Чтобы не было за меня стыдно.
В конце концов, это с детства — привычка безоговорочно слушаться старших. Да, наверное, многое в личной жизни у меня пошло бы по-другому, если бы я мог не то чтобы спорить — хотя бы не воспринимать совет родителей как прямое указание к действию, но это внутри сидит: сказали старшие — обязан сделать.
— А как бы ты решил проблему, которую деликатно называют «отношение к выходцам с Кавказа»? Ее можно решить в принципе?
В Москве легко бы решил. Пускать сюда только тех, кто приезжает действительно учиться или работать, а не лоботрясничать на родительские деньги. Жестко контролировать занятость приезжих с Кавказа.
А дальше скажу то, почему я и попросил об анонимности этого интервью, — меня на родине вряд ли в этом поймут. Я бы запретил землячество. То есть не землячество как таковое, а вот эту клановость. Ведь как сейчас в вузах — все кавказцы тусят вместе. Они общаются друг с другом, выпендриваются друг перед другом, и дальше то, что ты назвала «диким поведением». И так везде. Например, устроился кто-то в Воркуте в милицию. Тут же родственники шлют племянника: мол, пристрой. И ты, что делать, пристраиваешь — так положено.
Должно быть вот как. Допустим, вы владеете магазином. Отлично. Но продавцы у вас должны быть не ваши …юродные братья и племянники, а местные. Потому что, приезжая в Россию, молодые чеченцы ничего о ней, по сути, не знают. Варятся в котле родственников, а русские для них остаются чужими и совершенно незнакомыми. Вот они видят: идет девушка в мини и с сигаретой. И мысли у них простые: она доступна. Они ничего о вас не знают, видят лишь внешнее.
А окуни их, как меня в свое время, в среду другую — быстро бы поняли, что к чему.
Не будет землячеств — не будет и ситуации, когда задержанного за что-то кавказца приезжает выкупать толпа.
То же и в армии: я у себя в роте был один чеченец, и все нормально. Надо служить не вместе с земляками. Это невольно же — сбиваешься в одну кучу со своими. А дальше логично: остальные становятся по ту сторону. А в армии чувство землячества обострено.
Можно много говорить о воспитании в самой Чечне, правда, я в этом некомпетентен. Но как бы тебя ни воспитывали дома, в гостях ты должен приноравливаться. И будешь это делать, если будешь знать: никакой дядя тебя не выручит и за тебя не заплатит.
Уверяю тебя: если сюда будут приезжать только по делу и жить самостоятельно, без этого вечного кучкования, все быстро наладится.
Да, еще — никаких национальных квот на учебу. Пусть приезжают и поступают на общих основаниях и учатся так же, чтобы можно было их отчислять. По квоте-то стараются им трешечку натянуть… Увидишь: в разы меньше будет бесцельно слоняющейся около своих вузов молодежи.
— Как раз хотела спросить. Смотри: в бытовых конфликтах между чеченцами и русскими в Москве обычно участвуют молодые чеченцы. Кажется, что именно они более агрессивны, чем более зрелые, взрослые чеченцы, скажем, твоего возраста и старше. Пытаетесь ли вы решить проблему молодых чеченцев?
Да, такая проблема есть. Не знаю, как решить. С нами-то они тише воды ниже травы — слова лишнего не позволят. Те, кто не застал СССР, для меня терра инкогнита — то есть я вижу, что мы говорим на одном языке, они знают мои обычаи, но и только. Люди с другой планеты для меня.
У меня есть приятель, компьютерщик. К нему 18-летний племянник из Шали приехал. Казалось бы, какой айтишник не найдет общего языка с современным подростком, который с утра до вечера у ноутбука торчит? Не нашли. «Я не знаю, о чем с ним можно разговаривать. Он абсолютно темный. То есть непросто неграмотный, а табула раса», — это друг потом жаловался. А у парнишки, между прочим, прекрасные баллы по ЕГЭ.
Опять же, молодые чеченцы, о которых ты спрашиваешь, приехавшие. Выросшие в Москве, естественно, другие.
Правда, не знаю, думал уже много раз об этом. Выпороть бы их... Повторюсь: со старшими чеченцами, то есть с нами, они ж мегакорректны.
— А как чеченцы — и те, кто приезжает в Москву, и те, кто проживает в самой Чечне, — относятся к русским? Многие русские говорят, что они в лучшем случае чувствуют к себе пренебрежение вперемешку с насмешками, в худшем — агрессию.
Про современную Чечню не скажу. Но когда я слышу, что, мол, мы — моноэтническая нация, мне смешно. Всегда женились на русских. Замуж да, выходили редко. Но смешанных браков было полно. Вспомни Джохара Дудаева. Так что раньше все было нормально.
А спрашивать, как московские чеченцы относятся к русским… Я даже себе так не формулирую. Для меня есть конкретные люди, все от них зависит. Я что, думаю, что ты русская? Ты — это ты, и все.
— «Хватит кормить Кавказ» — ты поддерживаешь этот лозунг, столь популярный среди многих россиян?
Опять же, не знаю. Я не слишком представляю сейчас экономику Чечни. С одной стороны, разрушено же было все. С другой — я сам все время думаю: откуда у 18-летних пацанов мерседесы? И ведь много таких по Москве ездит.
Скажу банальность: убрать бы везде взяточников, откаты, «договоримся» и все, что вы, журналисты, называете коррупцией, — тогда кормить пришлось бы меньше. Но ведь кому-то и здесь выгодна эта кормежка?
Турпал Сулаев, бизнесмен (имя и фамилия вымышленные)
— Два десятилетия в столице — срок немалый. Ты москвич, московский чеченец или просто чеченец? Кем себя ощущаешь?
Каково мне с самоидентификацией — так, надо полагать, звучит вопрос? Отвечу просто, безо всяких: каким родился, таким и уродился.
Постараюсь объяснить. Для чеченца свобода — это главное. Все мы рождаемся свободными — мы это уяснили еще задолго до Декларации прав человека. Далеко задолго. «Здравствуй» по-чеченски «ходи свободным» переводится. На этом зиждется чеченское Все.
— Когда люди в Москве узнают твою национальность, ты чувствуешь опаску или негатив с их стороны?
И то, и другое ощущал, причем еще в советское, предельно интернациональное время. Нацмен — советский эвфемизм. Типа «чурки». Хотя по типу я европеоид. По-аглицки, если кто не знает, caucasian. Кавказец то есть. Это так в свое время ревнители чистоты расы эталон белой расы назвали. Ирония судьбы...
Скажет мне кто такое в лицо — не позавидуют ему боги. Отметелю. Говорят же шотландцы, кстати, тоже в основе своей горцы: Nemo me impune lacessit («Никто не тронет меня безнаказанно»).
Но не скажу, что особо парюсь по этому поводу, вырос уже.
— «Стреляющие свадьбы», танцы на улицах, гонки на крутых машинах... Почему твои соотечественники периодически так дико себя ведут?
«Стреляющие свадьбы» — честно сказать, это в генах. Почитайте классиков русских. В частности, самого достойного — Михаила Юрьевича Лермонтова. Почему называю его по батюшке? А потому что, будучи пацаном лет 25, он проявлял чудеса храбрости и мужского, воинского достоинства. Воин, одним словом.
Ну еще Толстого «Хаджи Мурат». Если недостаточно, то Германа Садулаева, если кто не знаком. Человек, никогда не воевавший, описал, как чеченец чувствует оружие. Я, например, в свое время острую зубную боль утолял выстрелами из «Шмеля». Такие мы.
Хотя клоунов развелось тьма. Уверен, из рогатки не умеют стрелять. Серьезно.
— Проблема чеченских отцов и чеченских детей: молодые кажутся более резкими, агрессивными, ведут себя вызывающе. Действительно ли есть проблема молодого поколения чеченцев? Если такая проблема есть, вы, взрослые чеченцы, пытаетесь ее как-то решить?
Ведут они себя так потому, что я не они, пардон за тавтологию. Они дети не тех родителей. Дети нуворишей-light, отпрыски чиновничков вороватых из колониальной администрации. Дотационные, одним словом. Чего вы от них в столице метрополии, съеденной жуткой коррозией упадка, хотите?
— Есть ли в твоей жизни какие-то ценности, которых не понимают твои русские коллеги и друзья? Ты их отстаиваешь?
Ценности чеченца на самом деле не сильно разнятся с ценностями мужчины любой национальности.
Старших еще уважаем вдобавок.
— Что самое тяжелое для тебя как для чеченца в Москве?
Ксенофобия зашкаливает. А так терпимо. Хотя не должно быть в столице 150-миллионного государства терпимо. «Я так думаю!» — как говорил Фрунзик из «Мимино».
Да нет, здесь ничего тяжелого. Более двадцати лет живу. Было бы невмоготу —слинял бы. Хотя, честно сказать, семья не в Москве давно уже (семья нашего собеседника проживает за границей — Ред. ). Я тут работаю, одинешенький.
— А проблему зашкаливающей, по твоим словам, ксенофобии решить вообще реально?
Решить проблему выходцев с Кавказа? Загнули вы эка! Звучит по-медицински. Догадываюсь, сколько народу именно так и считает!
Если всерьез, то поселил бы людей, ответственных за это самое решение, на пару годиков в Лондон, Нью-Йорк, Торонто или Париж. Может, научились бы чему дельному. Хотя подозреваю, их семьи как раз там и учатся мультикультурности. Плавятся, так сказать, в котле, как сыр в масле.
— А как чеченцы относятся к русским?
Отношение к русским? Более 200 лет противостояния, два геноцида в одном ХХ веке. Как к старшему брату, как гласила советская пропаганда? Да нет. Далеко нет.
Хотя в далеких 80-х, когда я чабанил высоко в горах Кавказа (не хотел осенью в армию идти), один взрослый человек (похоже на начало банальнейшего тоста?) мне сказал: никогда не недооценивай русского Ивана. Так и сказал. А он знал, что говорит: 25 лет в Туруханском крае срок «мотал» и сам был далеко не робкого десятка. Почти как «отец народов» — налетчик.
Наверное, есть проблема отношения молодых чеченцев к русским. Странно было бы, если бы не было после двух войн почти на истребление на протяжении всей их молодой жизни.
Как я пытаюсь решить эту проблему? Женился на русской. Без шуток.
— Есть такой лозунг: «Хватит кормить Кавказ». Что ты о нем думаешь?
«Хватить кормить Кавказ» — предвыборный клич для охлоса. Были бы поумнее — статистические данные пролистали бы…
Материал подготовили: Ксения Федорова, Александр Газов
